ХОЛОД БЕТОННЫХ СТЕН,
или в каждом окне - своя история
В одном окне была история о том, как курить лягушку - специально, чтобы кайфа не было. Лягушачьи шкуры высушивали, приправляли иван-чаем, вымачивали в уайт-спирите, снова высушивали и заворачивали в советскую папиросную бумагу 1970-х годов.
В другом окне была история о том, как хотелось бы полететь на звездолёте в Туманность Андромеды. Но в лётное училище (не говоря уже о космонавтах) не брали из-за веса в 180 килограмм, двойного порока сердца, астмы, экземы, эпилепсии, энуреза, болезни Паркинсона, плоскостопия и наркотической зависимости от корвалола.
В третьем окне была история о кассетном магнитофоне, который всё ещё слушали в 2020-х годах, и о единственной кассете к нему: группа Божья Коровка, с песней про гранитный камушек.
Но однажды, когда аудиокассета сгорела вместе с магнитофоном, в этом окне начали слушать готическое электро, техно-индастриэл, ЕБМ...
- - -
А в четвёртом окне вспоминали о том, как целых четыре года - с 2009-го по 2013-й - провели на отдалённом таёжном зимовье в Кемеровской области, вдали от цивилизации. Для того, чтобы по-настоящему побыть аполитичными.
В пятом окне девочка-третьеклассница откручивала головы у своих кукол Барби и заменяла их головами игрушечных динозавров, внутренностями вертолётиков на радиоуправлении, горелками-насадками для газовых баллончиков, электродвижками от машинок для стрижки, складными ножиками.
А время от времени она писала в школьных сочинениях - вне зависимости от их тем - о том, что никогда и ни за кого не выйдет замуж.
В седьмом окне в совершенстве владели древнеегипетским языком.
В девятом окне открыли мастерскую по изготовлению сабвуферов, а мембраны для их колонок решили делать из человеческой кожи, украденной из моргов.
В двенадцатом окне мечтали о том, чтобы зимой по батареям вместо кипятка тёк горячий новокаин. И о том, чтобы их родственники-неосатанисты из Эстонии клонировали Виктора Цоя.
А когда не мечтали - таксовали в Яндекс-такси.
В четырнадцатом окне принципиально отказались от отношений с девушками и трахали надувного резинового крокодила.
В семнадцатом окне вся комната была наглухо закрыта стеклянными дверьми и отдана паукам. Тысячи пауков оплели комнату паутиной так, что в ней не было видно стен, а каких-то животных, отданных им на корм, замотали в плотные коконы и подвесили под потолок. По слухам, в коконах были парусные ящерицы, предварительно введённые хозяином квартиры в ветеринарную кому.
А ещё ходили слухи, что в конце 2020-х годов хозяин оставит квартиру, соберёт всех своих пауков в контейнеры и уедет вместе с ними на север - строить Паучий Храм, как в старом 3D-шутере "Blood".
В двадцать первом окне ничем особо не выделялись, но зачем-то называли кобеля своей немецкой овчарки женским именем.
И в прошлом глава их семейства был пилотом истребителя МиГ-29.
В двадцать третьем окне набрали микрозаймов примерно на пол-миллиона рублей - покупать танки в World Of Tanks. Могли бы и больше набрать, но микрофинансовые компании начали им отказывать.
В двадцать шестом окне пытались майнить криптовалюту, соединив видеокарты с пылесосами "Самсунг", осциллографами и полуразобранными японскими собаками-роботами Aibo.
В тридцатом окне главе семейства было 194 года.
И он обладал избирательным телекинезом - одним взглядом заставлял винтажную железную ручную мясорубку перекручивать фарш.
Из тридцать восьмого окна по ночам вылетали квадрокоптеры, скомбинированные с чучелами небольших морских черепах и электрошокерами. Но ни один такой черепаший дрон не прилетел обратно: все они исчезали в неизвестных направлениях.
Хозяева квартиры одевались во всё белое, постоянно носили солнцезащитные очки, а к соседям обращались на "Господа" или "Судари". И в разговорах употребляли такие слова, как "Зело" и "Паче".
По утрам из их квартиры звучали песни Modern Talking, C.C.Catch и Bad Boys Blue.
В пятьдесят первом окне лечили коронавирус дохлыми медузами, аниме-фигурками, кислотой из батареек, пылью из грибов-дождевиков, притирочной пастой ГОИ, автомобильными свечами зажигания, хоккеем, гантелями, песней и залежалыми прогорклыми тыквенными семечками, сваренными на ацетоне.
Говорят, помогало.
В семьдесят четвёртом окне жена периодически избивала мужа до крови и до потери сознания подручными предметами: то книгой Паоло Коэльо "Вероника решает умереть", то унитазным седлом, то гуслями.
А потом они мирились, умывались, собирались, одевали строгие брючные костюмы с галстуками и ехали в университет - читать лекции об искусственном интеллекте и о бессмертных лабораторных мышах.
За девяносто вторым окном, в комнате со множеством шкафов и полок было 358 разнокалиберных матрёшек, наполненных круглыми, плоскими, кольчатыми и ленточными червями-паразитами.
В сто двадцать пятом окне измельчили на мелкие кусочки, заправили майонезом и съели аккумуляторный перфоратор "Бош".
В сто двадцать девятом окне писали и готовились защищать докторскую диссертацию о том, что самый медленный из известных ядов - кислород: он убивает за 70-80-90 лет.
В сто тридцать седьмом окне рисовали картины, в основном на венецианскую тематику: Арлекина с двумя головами, Пульчинеллу с четырьмя руками и разбросанными по всей голове глазами, а также саму Венецию с ядерным грибом вдали, каналы с кислотой вместо воды, плывущие по каналам желтые металлопластиковые гондолы со знаками радиации на бортах и гондольеров-роботов с забинтованными лицами.
В той же квартире кто-то слушал российскую попсу конца 1990-х - Руки Вверх, Демо, Вирус - и варил вонючих кальмаров в кастрюле на кухне.
В сто сорок третьем окне - если верить на слово - были знакомы лично с рэпером Моргенштерном (который иноагентом признан).
И рассказывали всем истории о том, что Алишер Тагирович ака Морген на самом деле - душевный чувак, которому осточертел его сценический образ вместе со всем говном, спетым по фану. И который хочет стать архитектором, эко-лофты в скандинавском стиле строить. Или бунгало в стиле индокитайских буддистов. Или современные стеклянные небоскрёбы в километр высотой.
В сто шестьдесят восьмом окне вспоминали, как когда-то побывали на войне в республиках Заир и Конго, где сражались в партизанском отряде одного из конголезских племён.
А ещё с той войны привезли несколько амулетов, по конголезской традиции сделанных из внутренностей убитого врага, и спрятали их в цветочных горшках, стоящих на подоконнике.
В сто девяносто втором окне кто-то выпил за ночь 17 банок энергетического напитка "Монстр", но выжил.
В двести пятом окне кто-то развёлся с женой и неофициально женился на синтезаторе "Корг".
В двести тридцать первом окне была история о зубах из хирургической стали, затачиваемых напильником.
- - -
А в трёхсотом окне началась история о трансгуманистическом движении, зародившемся на бросовых землях дальнего Замкадья.
"Русский трансгуманизм родился на рабочих окраинах" - говорили они.
P.S.: Это не из моей будущей книги отрывок, это - самостоятельный текст
